Маруся, 61 - 10 марта 2012 18:13

Я понимала, что мои унижения перешли все рамки допустимого, но сердце не внимало голосу разума.
Он совсем ушел в себя и стал часто не ночевать дома.
Мое сердце сжималось от боли за сына, когда он пытался прижиматься к отцу, а тот его отстранял и делал всякие замечания по поводу разбросанных вещей или еще что-нибудь.
Больше всего во мне убивало человека его нежелание мне что-то объяснять. Он молча выносил мне приговор, не объясняя, в чем же моя вина.
Ведь я была готова для него сделать все и стать всякой, даже вопреки своему воспитанию и натуре…
Воспитание у меня было, я считаю, благородное и достойное.
Мои родители были очень простыми, но честными людьми. Слово честь в нашей семье имело свой первоначальный смысл.
Я готова была забыть об этой самой чести, чтобы только сохранить свою любовь, хотя меня об этом никто не просил.

• 
• 
•